Ладошки, у меня РАНЧИК РОДИЛСЯ! :-)
...
Уважаемые давние поклонники и посетители Ладошек!
Я запускаю коммьюнити-сайт, новый проект, а вы все, будучи
https://www.facebook.com/run4iq
Бег для интеллектуалов.
Бег для интеллекта.
Бег "за" интеллектом. Он сам не придёт ;-)
Ранчик родился!
Андрей AKA Andrew Nugged
Ладошки служат как архив программ для Palm OS и Poclet PC / Windows Mobile
и разрешённых книг с 15 окрября 2000 года.
Стивен Кинг родился в Портленде, штат Мэн. Когда Стивену было два года, его отец вышел из дому за сигаретами и больше его никто никогда не видел. Детство Стивен провел в разъездах между Фортом Уэйн, штат Индиана, где жила семья его отца, и штатами Массачусетс и Мэн, где жили родственники матери. В конце концов, Стивен и Дэвид обосновались вместе с матерью в Дурхэме, штат Мэн. Там же они и учились.
В школе Кинг увлекался фильмами ужасов 50-х годов, играл в футбольной команде и рок-н-рольной группе. В 1966 году онокончил школу и поступил в Университет штата Мэн в Ороно, который окончил в 1970 году. В 1971 году он женился на Табите Спрюс, с которой познакомился и подружился в университете.
Дебютный рассказ Кинг продал в журнал детективов еще во время учебы в школе. Он долго не мог устроиться на работу по специальности, поэтому молодая чета существовала на те деньги, что Стивен зарабатывал чернорабочим в промышленной прачечной, и на студенческие ссуды и сбережения Табиты. Случайные гонорары, которые Стивен получал, публикуя рассказы в разнообразных «журналах для мужчин», оказывались серьезным подспорьем. Осенью 1971 года Стивен начал преподавать английский язык в Общественной средней школе Хэмдена, штат Мэн. Все свободное время он посвящал работе над рассказами и будущими романами.
Первые два его романа многократно отвергались многими издателями и Кинг, доведенный до отчаяния, даже выкинул рукопись одного из них в мусорную корзину, однако по настоянию жены предпринял последнюю попытку и послал извлеченную из помойки рукопись в издательство «Doubleday» и через некоторое время получил чек на 2,500 долларов. Роман назывался «Кэрри».
Книги Кинга были изданы суммарным тиражом в сотни миллионов экземпляров и переведены на большинство языков мира, он стал самым богатым писателем за всю историю литературы. Многие из его романов экранизированы.
отрывок из произведения:
...Офицер полиции Хантон добрался до фабрики-прачечной как раз в тот момент, когда от нее отъезжала машина «скорой» — медленно, без воя сирены и мигалок. Дурной знак. Внутри, в конторе, толпились люди, многие плакали. В самой же прачечной не было ни души, а в самом дальнем конце помещения все еще работали огромные автоматические стиральные машины. Хантону это очень не понравилось. Толпа должна быть на месте происшествия, а не в офисе. Так уж повелось — животное под названием «человек» испытывало врожденное стремление любоваться останками. Стало быть, дела очень плохи. И Хантон почувствовал, как защемило у него в животе; так случалось всегда, когда инцидент бывал серьезным. Очень серьезным. И даже четырнадцать лет службы, связанной с уборкой человеческих останков с мостовых и улиц, а также с тротуаров возле очень высоких зданий, не смогли отучить желудок Хантона от этой скверной привычки. Точно в нем гнездился какой-то маленький дьяволенок. мужчина в белой рубашке увидел Хантона и нерешительно двинулся ему навстречу. Бык, а не парень, с головой, глубоко ушедшей в плечи, с ногами и щеками, покрытыми мелкой сетью полопавшихся сосудов — то ли от высокого кровяного давления, то ли от слишком частого общения с бутылкой. Он попытался сформулировать какую-то мысль, но обе попытки оказались неудачными, и Хантон, перебив его, спросил: — Вы владелец? Мистер Гартли?
— Нет... Нет, я Стэннер, прораб. Господи, это же просто... Хантон достал блокнот.
— Пожалуйста, покажите, где это произошло. И расскажите, как именно.
Казалось, Стэннер побледнел еще больше — красноватые пятна на носу и щеках стали ярче и походили теперь на родимые.
— А я... э-э... должен? Хантон приподнял брови.
— Боюсь, что да. Мне звонили и сказали, что все очень серьезно.
— Серьезно...
— Похоже, Стэннер старался справиться с приступом тошноты — кадык так и заходил вверх и вниз, словно игрушечная обезьянка на палочке. — Погибла миссис Фраули. Господи, какой ужас! И Билла Шертли, как назло, не было...
— А как именно это случилось?
— Пойдемте... покажу, — сказал Стэннер. И повел Хантона вдоль ряда ручных прессов, аппарата для складывания рубашек, а потом остановился возле стиральной машины...
«хуже ваша оценка лучше»
...Офицер полиции Хантон добрался до фабрики-прачечной как раз в тот момент, когда от нее отъезжала машина «скорой» — медленно, без воя сирены и мигалок. Дурной знак. Внутри, в конторе, толпились люди, многие плакали. В самой же прачечной не было ни души, а в самом дальнем конце помещения все еще работали огромные автоматические стиральные машины. Хантону это очень не понравилось. Толпа должна быть на месте происшествия, а не в офисе. Так уж повелось — животное под названием «человек» испытывало врожденное стремление любоваться останками. Стало быть, дела очень плохи. И Хантон почувствовал, как защемило у него в животе; так случалось всегда, когда инцидент бывал серьезным. Очень серьезным. И даже четырнадцать лет службы, связанной с уборкой человеческих останков с мостовых и улиц, а также с тротуаров возле очень высоких зданий, не смогли отучить желудок Хантона от этой скверной привычки. Точно в нем гнездился какой-то маленький дьяволенок. мужчина в белой рубашке увидел Хантона и нерешительно двинулся ему навстречу. Бык, а не парень, с головой, глубоко ушедшей в плечи, с ногами и щеками, покрытыми мелкой сетью полопавшихся сосудов — то ли от высокого кровяного давления, то ли от слишком частого общения с бутылкой. Он попытался сформулировать какую-то мысль, но обе попытки оказались неудачными, и Хантон, перебив его, спросил: — Вы владелец? Мистер Гартли?
